Почему Ирина Хакамада считает, что Ульяновску надо опасаться женщины-президента

В недавнем прошлом первая леди большой российской политики, а нынче успешный общественный деятель, кандидат экономических наук – Ирина Муцуовна четыре часа без перерыва рассказывала собравшимся про тонкости эффективных коммуникаций, раскрывала секреты, как стать лидером в переговорах и как без проблем устанавливать доверительные отношения с субъектом или в коллективе. А за кулисами наш портал пообщался с Ириной Муцуовной на другие – не менее животрепещущие — темы.

— Однажды вы признались, что с раннего детства вы были обременены комплексами. В какой момент из «гадкого утенка» вы превратились в успешного и сильного человека?

— Таких переломных моментов в моей жизни было, как минимум, два. Во-первых, это смена в «Артеке», проведенная в отрочестве. Мне было 14 лет и все произошло почти по Фрейду. Там был «бунт на корабле». И я присоединилась к лидерам этого бунта. Мы победили тогда. Нас начали пускать подольше купаться и стали лучше кормить. До бунта еды нашим растущим организмам не хватало. А поплавать в море в регламентированное для этого время мы не могли, поскольку в те же самые часы, как активисты, участвовали в общественно-значимых мероприятиях «Артека». Это была серьезная школа пионерской работы. Первыми взбунтовались трое наших мальчишек. И я стала первой и единственной девочкой, которая откликнулась на их призыв: «Кто с нами?»

«КОГДА ИДЕШЬ ПРОТИВ ТЕЧЕНИЯ, КОМПЛЕКСЫ ОСЛАБЕВАЮТ»

— Второй, взрослый перелом – это когда я рассталась с Костей Боровым и решительно бросилась в парламентскую компанию 1993 года от самого бедного и самого криминального округа Москвы. И победила. Меня никто не поддержал, включая мужа. Сама собрала деньги и победила, будучи, по сути, никому не известным в политике человеком.

Когда идешь против течения, против общественного мнения, комплексы ослабевают сами собой. Я по натуре интроверт. Не могла и не умела красиво говорить, была косноязычной. На первом курсе Университета дружбы народов имени Лумумбы я даже экзамен сдать как следует не смогла. Мне поставили «отлично» зачетом. Педагоги знали, что я владею материалом, но словами свои знания выразить для меня было проблемой. Однако всему выучилась.

Вы ничему не научитесь, пока не начнете испытывать удовольствие от того, чему хотите научиться. Если не замотивируете себя. Как я – общению с людьми. Это как с велосипедом. Если вы его боитесь, то надо просто внушить себе, что велосипед – это кайф. И нормально поедете уже во время второго урока.

— Личная формула успеха Ирины Хакамады существует?

— Делать только то, что тебе нравится и только для людей, которые симпатичны. И ни в коем случае не бесплатно.

— Что для вас идеальный формат релаксации?

— По-разному, зависит от обстоятельств. Он может быть активным, но недолгим – например, горные лыжи. А может быть по-азиатски текучим, созерцательным типа Таиланда. Могу запереться одна, включить фильм Джармуша «Выживут только любовники» и забыть обо всем на свете. Глядя на этот зомби-лекаданс, когда даже вампиры уже не выдерживают, понимаешь, что ты счастливый человек и все нормально. Я вообще, хотя это и покажется, может быть, странным, больше всего люблю ничего не делать.

В состояние нирваны меня может ввести пилатес. Но не групповой. Могу прямо в спортзале заснуть и забыть, где я нахожусь. Еще созерцание морской воды или занятия каллиграфией. Беру кисть, черную тушь, старую газету и рисую иероглифы. Например, означающий «любовь». Сто раз нарисую, а на сто первый начинается медитация.

«ЖДУ, ЧТО РОССИЯ ПРИДЕТ В СЕБЯ»

— От чего вы сегодня испытываете самый большой кайф?

— От себя.

— Можете назвать самый яркий пример пользы ваших мастер-классов?

— На один из моих семинаров пришла девушка с церебральным параличом, абсолютно разбитая и несчастная. Молодой человек от нее сбежал, работы нет, пособие по инвалидности мизерное. Одним словом, полная депрессия. Через год после моего мастер-класса пришла опять светящаяся счастьем. Нашла работу, вышла замуж, родила ребенка.

— Существуют ли на ваш взгляд безотказные способы снятия стресса?

— Самый безотказный – нажраться до беспамятства. Но надо быть готовым к последующему полному отходняку. Это я к тому, что ничего безотказного не бывает.

— Ваш стиль – исключительно ваша придумка или на вас все же работает штат стилистов?

— Да перестаньте, выглядеть лучше, чем есть, вообще невозможно. (смеется) Если серьезно, то лучшее средство – спорт: три часа в неделю, по полтора часа дважды. После 19.00 не есть, но перекусывать. По два литра воды в день. Исключить черный чай и пить только зеленый. Это обязательно, но банально. И не есть супов – это не банально.

В те времена, когда я начинала вырабатывать свой стиль, стилистов не было по жизни. Когда появились, я уже осознала, что лучше разберусь в себе, чем они во мне. Это дорого и бессмысленно.

— В вашем гардеробе в темных тонах есть цветная вещь?

— Трусы. (смеется)

Когда Ирину Муцуовну попросили продолжить фразу «Больше всего я жду…» она, не задумываясь, шокировала: «Эстетической смерти». Но тут же уточнила, что это шутка. И поправилась:

— Жду, что Россия придет в себя…

«В ПОЛИТИКУ НЕ ВЕРНУСЬ. ВОЗВРАЩАТЬСЯ НЕКУДА»

Тем самым Хакамада дает понять: пришло время политических вопросов. И, как говорят в Одессе, их было у нас.

— Вы уже десять лет вне большой политики. Возвращение возможно?

— В 2004 году мне пришла в голову «неожиданная» мысль: чтобы Россия пришла в себя, ей необходима женщина в политике. Например, такая как я. Но Россия охладила мой пыл, дав мне на президентских выборах четыре процента. После этого подобные «шальные» мысли покинули мою голову. Возвращаться некуда, поскольку политикой то, что происходит в стране, можно назвать с большой натяжкой.

Если в России будет избираться реальный президент и по-настоящему народом. Если кандидаты пройдут через честные выборы с равными правами на успех. Если будущего главу государства вырастят «снизу», как Маргарет Тэтчер, которая сама ходила по домам и квартирам и собирала за себя подписи. Если ставить вопрос об избрании президента так, то Россия подходит к этой теме, но еще не очень готова. При нашей системе выборов «сверху», то президентом у нас может быть кто угодно. Да хоть Винни-Пух… По всем каналам с утра до вечера – и электорат проголосует как нужно. И Винни-Пуха можете вычеркнуть, а то вас закроют. (улыбается)

— Интересно ваше мнение о современной российской законодательной системе, ориентированной в последнее время на «политику запретительных мер»?

— Господи, если я по этому поводу скажу все, что думаю, то не только вас закроют, но и мне не дадут приезжать не в один регион. Стану невыездной. Не хотелось бы… Сегодня парламент и вся законодательная машина – это некий спутник, который забросили на орбиту, но он с нее сошел. Летает себе где-то там, плюется всем на свете, доходит там в космосе до ручки и совершенно неуправляем. Так что я не могу даже серьезно это сейчас обсуждать.

— Одно время вы были частым гостем на разного рода телешоу. И вдруг, как с политикой – словно отрезало…

— У меня личные санкции, я больше не ходок на федеральные телеканалы. Готова прийти на умную неполитическую программу. Но таковых нет. До подобной крайности меня довели мои последние дебаты у Владимира Соловьева. Все, там мое терпение лопнуло. Когда стою одна, а вокруг восемь псевдопатриотов оскорбляют в течение трех часов – испытание не для слабонервных, которое нет никакого желание пережить снова. Такая модель государства, где меньшинство затоптано большинством. И не вполне понятно, зачем. Я лучше поберегу нервы и силы. Чтобы высказаться мне хватает «твиттера» и «фэйсбука».

«МУЖЧИНА НЕ ПОМОЖЕТ, НО ГЛАВНОЕ – МИСТИФИКАЦИЯ»

— Общаясь с некоторыми нынешними с позволения сказать недомужчинами, способными замочить женщину в прямом эфире, в вас не поселяются сомнения в необходимости особей нашего пола в принципе?

— Не-не, вы мужчины нам женщинам все еще необходимы. Даже таким сильным и волевым, как Хакамада. (улыбается) Природа, ласка, секс – куда от этого денешься. Даже самая сильная женщина периодически бывает абсолютно растерянной. И неважно, что мужчина ничем не поможет. Главное – мистификация. Прижмет к себе и скажет: «Не переживай и не думай ни о чем, все будет хорошо» И все – для нас женщин это очень важно иногда услышать. Такая психологическая опора.

— Последний раз вы были в Ульяновске три года назад. За это время что-поменялось?

— А я из гостиницы не выхожу, лежу в номере, читаю. Хочу посмотреть, как выглядит симбирцит, но мне пока не показали… А что, у вас что-то изменилось?

— Ну, мы теперь не только родина Ленина, но и родина Колобка…

— (Хохочет) Гениально! Это означает, что вы самые хитрые. Всех обдурили – и бабушек, и дедушек. И единственный, кто вас сожрет, – это лиса. Так что опасайтесь женщину-президента.

Иван Собакин